Унылое выдалось утро: шел дождь, дул ветер, нависли хмурые грозовые тучи. Само собой, день был немногим лучше: и тут, и там стояли большие лужи, отовсюду рекою хлестала вода. Природа по-своему была художницей не без энергии и энтузиазма, но мало кто по достоинству мог оценить картины, где бледные тона преобладали над яркими. Глядя на тихий город, Цукишима вспоминал о мокрых крышах и тёмных улицах Лондона, какими рисовали их классики английской прозы. Так всегда и бывало, если человек за свою жизнь проглотил куда больше, чем сотню книг. Всё, видимое и слышимое им, напоминало нечто, прочитанное в прошлом. Каракура превращалась в Лондон, платяной шкаф в волшебный, ну и так далее.
Львиную часть дня Цукишима провёл в книжном магазине, плавно перемещаясь от стеллажа к стеллажу. В мире этом было столь книг - не хватило бы жизни, чтоб прочитать их все. Никого это, впрочем, не останавливало. Глядя на полки, усеянные различными книгами, Шукуро мечтательно размышлял о буйном разнообразии героев, которые не встретились бы на своих собственных страницах, но собрались сегодня здесь, под одной крышей. Где-то там эксцентричный Эркюль Пуаро делил места с Шерлоком Холмсом и Дюпэном. В ином месте собрались сироты и беспризорники, вроде Оливера Твиста и Гекльберри Финна, в другом вершили свои подвиги бок о бок славные Мушкетеры и Дон Кехана, известный более как Дон Кихот. В общем, удивительная была здесь атмосфера, какой нигде не встретишь.
Цукишима в этом книжном завсегдатай, но книгу сегодня подбирал не себе. И даже не Юкио, которому, впрочем, это нисколько бы не помешало, а даже пошло на пользу. Парнишка с головой окунался в свои игры, но те, увы, не отвечали ничем на подобную преданность. Иное дело книги. Прочитай одну и она подарит тебе массу впечатлений, подбросит пищу для размышлений, подкинет парочку интересных идей. Да и подтянет словарный запас, так, к слову. Но этим днём Цукишима искал книгу не для Юкио, а для Рируки, у которой, впрочем, были схожие проблемы. Отличие одно: она отдавала предпочтениям игрушка не виртуальным, а реальным. И этому Шукуро рад был менее, чем никак. Почему же из всей Экзекуции лишь эти двое волновали Цукишимы ум? Они ведь вчерашние дети, умы которых оставались чистыми листами, на которых написать можно было всё, что вздумается. Джеки и Гинджо, а о Куцузаве и говорить не стоило, успели испробовать жизнь и повлиять на их взгляды уже никак было нельзя. Если человек не испытывает сомнений и не желает искать новые идеи, то, увы, перестаёт развиваться и расти духовно. А это обещало собой многое.
-А, вот она! - радостно выдал Цукишима, протягивая тонкие пальцы к заветной книге, которая приглянулась ему и наверняка приглянется Рируке.
В мире этом плелось улиткою многое, за исключением времени, которое мчалось вперёд пулею. Вечер наступил незаметно, оный Цукишима встретил уже дома, где не было ни единой души, кроме него и Рируки. Впрочем, ничего удивительного. Экзекуция была необычной семьёй: в ней каждый жил свой собственной жизнью. То, что Рирука сегодня дома, скорее удача, чем закономерность. Зайдя в её комнату, Шукуро, держа за спиной книгу, вдруг на мгновение потерялся. Пёстрые цвета наводнили всё вокруг: куда ни сунься, наступишь на какую-нибудь игрушку, будь то медведь или чертёнок. В центре всего этого блаженствовала Рирука, самая энергичная в Экзекуции, со своим смелым и цепким взглядом похожая на Бекки. Получалось, что роль её друга, Тома, выпала Цукишиме. Стало быть, Гинджо Гекльберри. Как и говорилось ранее, всё видимое напоминало нечто, прочитанное в прошлом.
-У тебя есть минутка, Рирука? - впрочем, прозвучало это не вопросом, скорее утверждением.

Отредактировано Tsukishima Shukuro (2015-06-26 17:57:53)

-Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая - несчастлива по-своему, - небезызвестная цитата величайшего из мастеров слов прогремела в голове, точь гром среди ясного дня. Об уместности оной говорить не приходилось.
Внешне же к словам Рируки Цукишима отнесся безо всякого внимания, спустив дело, что называется, на тормозах. Лишние ссоры были им ни к чему, ведь предстоящий разговор и без того не обещал собой ничего хорошего. Благо, что и эта ворчливая девица на сей раз соблаговолила пойти товарищу навстречу. Удача опять-таки, а не закономерность.
-Блаженствуешь, Рирука? - сказал Цукишима, чьё лицо плавно расплылось в улыбке, - Рад, что для любимого увлечения у тебя всегда есть время, - голос у него был мягким и спокойным, но, увы, не отдавал тепла, - Но нельзя же получать удовольствие лишь от одних игрушек! Броские, милые, спору нет, но пользы от них, к сожалению, не так-то много. Игрушки жадны до любви, но сами неохотно ею делятся. Не думала завести еще одно хобби? Что-то, что совместит в себе приятное с полезным? Чтение, к примеру, - не любил Цукишима ходить вокруг да около, но с Рирукой нельзя иначе, ведь эта девушка подобна капле нитроглицерина - тряхнешь и Бум.
-Наш ум нуждается в книгах, как меч в точильном камне, ведь иначе затупятся и тот, и другой, растеряв все свои достоинства. Прочитав парочку ты по-иному взглянешь на устройство сего мира, сможешь лучше понять всё нас окружающее. Включая саму себя. Природу своих способностей я раскрыл с помощью сюжетов с машиной времени, коими богата научная фантастика, - Цукишима медленно пробирался вглубь комнаты, перешагивая с ноги на ногу, пытаясь не наступать на игрушки, которых тут было чересчур много.
- Понимаю, книги кажутся тебе длинными и до жути скучными. Само собой, не всякий автор может писать также кратко, как Чехов, или также хорошо, как Диккенс. Есть низкопробная беллетристика, но есть и, что называется, занимательное чтиво. Я с удовольствием помогу тебе отделить первое от второго, - встав перед Рирукой, Шукуро медленно протянул ей книгу в красивой обёртке, богатой яркими цветами.
-Не думаю, что ты слышала о Маргарет Митчелл. Ну-с, не беда, ведь тебе наверняка хоть отдалённа, но знакома её бессмертная работа - роман «Унесённые ветром». Достойное доказательство того, что женщины могут творить великолепные вещи наравне с мужчинами. Книга эта, на мой скромный взгляд, для тебя в самый раз. Есть в тебе нечто от главной героини. А вот что поймешь сама, - Рируке будет трудно не распознать себя в кокетке Скарлетт, ту ведь списывали чуть ли не с неё. Цукишиме также немного досталось от одного из персонажей: офицера Уилкаса.
-А вот это я, пожалуй, заберу, - сказал Шукуро и ловким движением руки выхватил у девицы коробку с пончиками, - Незачем перебиваться чем попало. Стоило бы побеспокоиться о здоровье, Рирука. Да и не только о нём. Я могу приготовить ужин, если хочешь. Хоть ты и могла бы сделать это сама. Не желаешь научиться?

Отредактировано Tsukishima Shukuro (2015-06-30 19:18:35)

-Хватит! - сказал - как отрезал.
Резким движением Цукишима достал из своего нагрудного кармана белоснежную закладку, которая мгновение спустя преобразилась в серебряную катану. Игрушка, увы, не долетела до места назначения: единым ударом Шукуро располовинил несчастную вещицу, тем самым подписав себе, само собой, смертный приговор.
-Так не пойдёт, Рирука! Ты не глупая девушка, сама знаешь, но этого недостаточно! Всегда было недостаточно! Впереди у тебя целая жизнь, ты же к ней явно не готова. Сидишь здесь, хотя могла бы давно выйти на улицу, хомячишь, когда не грех приготовить самой настоящий ужин. Я хочу видеть взрослую, уверенную в себе девушку, какую всегда в тебе уважал, а вместо этого передо мной предстаёт капризный ребёнок, кудахтающий о своём нехотении! Не думала ли ты, делая всё мне назло, что даже моё терпение не вечно!? - подбросив коробку с пончиками в воздух, Шукуро начертил на ней крест, после чего та распалась на четыре части, - Пришла пора радикальных мер! - хлебные крошки дождём обрушились на пол - есть пончики в таком виде, увы, не представлялось возможным.
-Первое, - процедил сквозь зубы Цукишима, разгибая указательный палец, - Не повышай свой голос, Рирука, - этот человек умел быть устрашающим и до обидного жестоким.
Шукуро не был глупцом и понимал: окружавшие их вещицы значили для Докугамине очень многое. Переступить через эту безукоризненную любовь - значит заставить Рируку слушать. По-другому с ней, увы, никак было нельзя. Избалованные дети милы до поры до времени, но, сколько бы ты не давал, им всегда будет всего мало.
-Если тебе есть, что сказать, так говори! Но как взрослый человек, а не ребёнок, лепечущий понятную лишь ему чушь! - сделав шаг вперёд, Цукишима отодвинул ногою резинового коня, стоящего у него на пути. Животное издало противный писк, но отползло-таки подальше в тень.
Интересно, какое имя было у этой игрушечной твари? Вряд ли Рирука дала коню действительно внушительное имя. Иное дело Цукишима, который нарёк бы оного поистине звучной кличкой, вроде Росинанта или Буцефала. Сделав еще один шаг, Шукуро оказался перед Рирукой, сжимая в руке рукоять меча. Теперь ей не сбежать от разговора. Давно пора поговорить им по душам.
-Итак, я слушаю. Повторюсь: говори, если тебе есть, что сказать! - не грех было и повториться, ведь оно того стоило. Цукишима не смог устоять перед таким соблазном, как и любой иной писатель, желавший добавить накала диалогу.

Отредактировано Tsukishima Shukuro (2015-07-06 20:48:27)

-Ведь можешь же говорить тихо, когда хочешь, - чувствуя, как подверженная эмоциям Рирука почти что пребывает у него в руках, Цукишима испытывал восторг.
Да, были в нём и тёмные стороны, порою затмевающие светлые. Этот человек обожал всячески манипулировать людьми, влияя на их чувства к чему бы то ни было: к нему, к другим, к любимым вещам и прочее, и прочее. Его способность Подчинителя в высшей мере удовлетворяла столь специфичную страсть. К слову, иногда Цукишима чувствовал себя писателем, а Книгу Конца своим пером, взмахом аль росчерком которого всякий персонаж произведения делал то, что вздумается автору. По-своему это искусство, увы, понятное и доступное немногим.
-Нет, - сказал, как ударил хлыстом Шукуро, - Ты плюешь на мои интересы, в ответ я то же делаю с твоими. Виновата во всём одна лишь ты, Рирука. Око за око, как говаривали в древности.
Она имела неосторожность пораниться остриём меча и в то же время подарила Шукуро великолепнейший шанс окончить эту битву бескровно и без лишнего шума. Всего лишь одно мгновение и она бы исполнила всё, что требовалось. Но Цукишима не желал разрешать вопрос подобным образом. Не здесь, не сейчас, да и не с этим человеком. Ведь он знал: Книга Конца спор не решит, а лишь отсрочит оный. Да и это было бы слишком радикальным шагом, не говоря уж и о том, что жестоким. Шукуро ведь Рируку ценил, пусть и не держал перед ней душу нараспашку, заботился о ней, считал близким для себя человеком. Всё это накладывало определённые обязательство, а Цукишима всегда безукоризненно исполнял свой долг.
-Увы. Уйду - опять начну сначала, и повторится всё, как встарь. Мы решим этот вопрос. Здесь. Сейчас. Вот так, - отвернув лезвие от Рируки, Цукишима элегантно рассёк им воздух, после чего мановением руки обратил в бумажную закладку.
-Дашь на дашь. Ты мне, а я тебе. Гляди, - подняв с пола рассеченную пополам игрушку, Шукуро протянул розоволосой девчушке книжку, - Сломал - починю. Пусть будет моим гостем, о котором я, так скажем, буду заботиться. И пока мы с ним проводим время, ты займешься чтением. Честная сделка? Что скажешь? - и с этими словами он протянул ей руку в знак примирения.
Не ощущая за собой никакой вины, Цукишима не собирался приносить извинения. Непослушный ребёнок из-за собственной непокорности лишился любимой игрушки - естественная ситуация, ничего из ряда вон выходящего. Строгий родитель мог бы повернуться спиной и закрыть вопрос, наложив вето на всякое недовольство. Шукуро же предложил разумный компромисс, отказываться от которого было глупо. Это не то, что честно, но даже справедливо.