Раньше, капитан любил прогулки. Наблюдать за людьми, смотреть за хаосом, в который подвергают себя жители и шинигами, видеть каждое их движение, понимать их мотивацию, оценивать то, с какой глупостью некоторые ведут себя. Это – истинное удовольствие, то, что по-настоящему радует Ичимару.
С уходом из Готэя, надо признать, такого удовольствия все меньше. Большинство обитателей Лас Ночас, по правде говоря, ведут себя, как звери. Они прямолинейны, их действия хаотичны и эмоциональны, разве в этом есть радость? Конечно, не все, но большинство. Их не интересует что-то больше, чем убийство, эволюция – коварна.
Она может сделать из тебя существо высшего ранга, но все твои инстинкты и повадки, увы, никуда не денутся. Скорее, начнут прогрессировать с новой, невероятной скоростью. Тот, кто любил убивать – будет утопать в крови, тот, кто презирал смерть товарищей, еще сильнее начнет ценить это чувство.
Гину – скучно.

Новость о том, что из мира живых захватили девчонку, которая сопровождала Ичиго, будоражила. Капитан третьего отряда невольно расплывается в улыбке, понимая, что веселье близко. Она может быть сломлена, напугана, но рано или поздно, выйдет из своей комнаты.
Страх покинет ее тело, она привыкнет, даже в аду может быть комфортно. А здесь, правда, не совсем ад. Возможно, не для нее, но точно для остальных.
Ее любопытство и желание жить, возьмёт верх, и этот момент обязательно настанет. Когда? Не понятно, на это может уйти час, а может и неделя.
Гин умеет ждать, и он дождется.

- Эта девочка заинтересовала капитана Айзена, надо же, – его мысли прерываются, он ощущает теплый воздух этого места, находясь на крыше, и вдыхает. Глубоко, жадно. - Это большая удача, для всех нас, каждый найдет в этом свой интерес. И тем любопытнее мне, увидеть, к чему приведет этот спектакль.
Ичимару делает шаг, возвращаясь в замок, он прекрасно понимает, что не все из свиты Эспады будут довольны такому подарку. А тем более, девочке. Она ярче, она приносит в эти холодные коридоры солнце, никто не позволит этому случиться.
Арранкары были сильны, но никто из них не мог похвастаться такой силой. Ее душа – сияет, и они это чувствуют, слабые захотят убить, уничтожить. Сильные – будут держаться в стороне.
Это не сложная математика.
Его шаги по замку отдаются небольшим звуком, он специально шумит. Чтобы его слышали, здесь, будучи приближенным к владыке, на него косятся недоверчивым взглядом.

- Я чувствую ваш страх, – это недоверие устраивает змея, и он продолжает вить кольца. Ему не доверяют, его бояться, его ненавидят. Лучшая похвала.
Пролет за пролетом, его движения скользкие, взгляды обитателей уходят в пустоту. Никто не хочет разозлить владыку, никто не будет бить в спину, здесь нет того, кто возьмет на себя вину.
Каждое животное переживает за жизнь, свою жизнь, им движет страх или уважение. Никто не смеет перечить владыке, а значит, ставить под сомнение верность тех, кто пришел вместе с ним.
Это глупо, так не выжить, и они это знают.
Это место, сплошной лабиринт, здесь коридоры сменяют один за другим, заблудишься – умрешь. Если ты конечно, чужак.

Этот миг настал, он знает, что ласточка вышла из клетки. Чувствует ее и торопиться, чтобы помочь? Нет, чтобы сыграть в игру. Ему скучно, и эту скуку нужно развеять.
Приближаясь к ней, он дает ей время, чтобы она слышала. Чтобы ее сердце разрывал страх и любопытство, кого она встретит? Пара минут, и Гин появляется перед девушкой, с фирменной улыбкой, полностью пряча руки в хаори. Ему так комфортно.
Его оскал – полный яда, наверняка, она это чувствует.

- Тебе помочь, девочка?
Его голос мягкий, манящий, он специально старается скрыть угрозу, что та наверняка уже чувствует. Так, словно тот самый Гин, совсем не опасен. - Хочешь, сбежать?
Он специально дает надежду, ему нравится так делать, капитан держит дистанцию, пропуская мимо ушей приветствие. Пока между ними расстояние – он создает видимость безопасности, чтобы, прежде всего ей было комфортно. Вот только то самое скользкое чувство, липкое, противное должно вводить еще в больший ужас.

- Я пошутил, – он слышит ее ответ, понимает, что надежду, которую дает – забирает. Естественно, она ведет себя, как правильная жертва: отказывается, раздражается и всеми силами показывает, что иметь дело со змеей не будет.
Правильно.
Интересно, какие мысли приходят в ее светлую, красивую голову? Как сильно она ненавидит предателей, и чтобы сделала, будь у нее возможность?
Чуть больше силы, смелости, навыка. Как бы расправилась с тем, кто оставил свой дом, друзей, обязательства? Гину – любопытно. Впервые за долгое время, наивная, чистая душа перед ним.
Внимательно слушает ее вопросы, видит, разрывает дистанцию. Пятится, словно думает, что дистанция – спасение. Это забавляет, будоражит, в каком-то смысле. Ичимару всегда тяготел к садизму, не скроешь, ему нравится видеть агонию. Жаль, в ней ее мало.
Чертовски мало, она держится, прекрасно понимая, что ее не тронут. Так, может быть поиграются, но жить – будет.

- Весь замок – сплошное развлечение, – делает небольшую паузу, - для обитателей, конечно.
Его слова липкие, неприятные, голос становится тверже. Если до этого – пытался быть ласковым, сейчас, откидывает напрочь подобные маски. Они – одни, или так кажется, ее звонкость, пусть и подавлено, доносится эхом надежды. Спасут, непременно. Помогут, друзья, наверное?
Его – холодом, жестокостью, он не говорит ничего угрожающего. Но все рычит о подобном. Тишина, впитывает каждое слово, не вмешиваясь. Давая прочувствовать.
Удивительно – как много его, сейчас спрятано в этой кромешной тьме. Лишь лучики, небольшие, светятся.

Гин делает шаг назад, тонет в кромешном мраке, словно исчезая. Вероятно, ужасная участь: знать, что змей где-то здесь, и не понимать, где именно. Экс-капитан не привык действовать в лоб, как некоторые. Он никогда не тронет пальцем, не будет наносить увечий почем зря.
Ему нравится психологическое воздействие, ему кажется, это гораздо эффективнее. Многие из свиты Айзена-самы не понимают этого, полностью окутанные в свои пороки, они даже не пытались развиваться куда-то в сторону. Это злит и, пожалуй, вызывает чувство досады.
Высшие – не во всем.
Проходит немного времени, может минута, или несколько, Ичимару бесшумно, оказывается за спиной у девушки. Все, что она слышит, это звук вакидзаси. Вернее, даже чувствует, как лезвие плавно касается спины. Где-то со стороны сердца, что, кажется, оно чувствует холодную сталь.

- Хочешь – избавлю, от ненужных страданий? Всем станет лучше – умрешь, бесполезная, не будешь мешаться? Твои друзья – будут жить, горько, не подвергая себя ненужному риску.
И снова лис делает это, снова играется. Ему не надоест, вить вокруг жертвы кольца опасности. Он знает, контролирует каждое движение. Стоит ей упасть на холодную сталь – уберет, не поймает. Впрочем, он не чувствует за ней желание жить, как и не чувствует готовности к смерти. Она – погранична, вроде бы здесь, а вроде и нет.
Ее существование здесь, словно клетка, где каждая минута – просто как должное.
Гин понимает, уже в эту минуту, что их диалог будет кротким, недолгим. Она не подарит ему так много веселья, как хотелось бы. Она не способна, сейчас, без крыльев, дарить такие большие подарки.
Как просто погрузить человека в хаос, тьмы, пленить его мысли, желания? Он совсем позабыл, что когда-то, в далеком детстве мог чувствовать схожие вибрации.
Жизнь шинигами – другое.
И он это знает, находит новую грань, в простой, казалось бы, личности.
Спасибо, напомнила.